Иллюзия о “молчаливом большинстве” Казахстана может рухнуть

Обзор казахской прессы

“Наша нынешняя казахстанская власть – это наследие советской бюрократии, привыкшее работать на русском языке. Говорящих на казахском они воспринимают как внутреннюю аудиторию, а русскоязычных – как влиятельную группу, связанную с “центром империи”, — рассуждает блогер Жалғас ЕРТАЙ.

“Даже период независимости не изменил эту ситуацию. Напротив, они стали относиться к казахоязычному большинству как к молчаливому большинству, считая его слабым политическим фактором. Потому что русскоязычное меньшинство обладало культурным, финансовым и политическим капиталом, и язык этого меньшинства воспринимался как мейнстрим, то есть основной.

Любой язык обладает политико-экономической ценностью. Это правда. Это называется языковым капиталом. В Казахстане долгое время русский язык был языком, который приносил капитал – высокооплачиваемую работу, доступ к государственной службе, международные связи. В значительной степени это сохраняется и по сей день.

Потому что для власти и бюрократии было выгодно сохранять русский язык. А по поводу казахоязычного большинства существовала иллюзия, что оно это поддерживает.

Игнорирование властью казахоязычного большинства – не случайность, а результат исторической инерции и осознанного политического расчёта. Власть считает, что молчаливое большинство не участвует в политике, а игнорировать только русскоязычное меньшинство опасно.

У этого явления есть и научное название – феномен silent majority (молчаливого большинства). Это тихая, но численно большая группа, которую власть считает безопасной, поскольку она неорганизованна и её требования слабы.

А вот голос vocal minority – активного, но численно меньшего, зато влиятельного меньшинства – доходит до власти гораздо лучше. Именно поэтому голос русскоязычной среды в Казахстане особенно силён в медиа, бизнесе и бюрократии.

Таким образом, казахский язык – язык большинства, но с низким политико-культурным капиталом, а русский – язык меньшинства, но с высоким капиталом.

Поэтому казахстанская власть воспринимает казахоязычных как “молчаливое большинство”, чьи требования можно отложить на потом, а русскоязычное меньшинство – как мейнстрим, к которому нужно прислушиваться.

Но возникает вопрос: останется ли молчаливое большинство молчаливым вечно? Что будет, если иллюзия власти о “молчаливом большинстве” рухнет – как изменится политический ландшафт?

Потому что требования по языку перестают быть предметом торга небольшой группы и начинают приобретать народный характер.

В конечном итоге считать, что у молчаливого большинства нет голоса – может оказаться самой большой политической ошибкой”, — говорит автор.

Перевод материалов отражает лишь точку зрения авторов и не является позицией Хроники.

Фото: mediaworld.kz.

ДЕЛИТЕСЬ СВОИМ МНЕНИЕМ И ОБСУЖДАЙТЕ СТАТЬЮ НА НАШЕМ КАНАЛЕ В TELEGRAM!